– Он не один, думаю, заманил к себе очередную дамочку и теперь обхаживает ее, – сказала Мика, – Ну и ладно, пошли к Вели. Вот только адрес узнаем у его сына.

Вели жил примерно в таком же курятнике неподалеку от Морского парка, что и сама Мика. Дверь им открыла очень старая смуглая женщина с черной кружевной повязкой на шее. Глаза ее были заплаканы. Она сказала, что Вели, ее муж, умер. Вчера. От сердечного приступа.

Мика ахнула и несколько секунд находилась в ступоре.

Выразив свои соболезнования вдове, Мика с Женей вернулись на бульвар.

– Какая странная история, ты не находишь? – спросила Женя.

– Она сказала, что у него разорвалось сердце, – вздохнула Мика. – Вывод напрашивается сам собой…

– Полагаешь, что его смерть и убийство Аллы связаны между собой? – произнесла Женя, в душе соглашаясь с Микой.

– Думаю, что их, Вели и Аллу, что-то связывало. Но вот что – ума не приложу.

– Надеюсь, что это была все-таки не любовная связь.

– Определенно.

– Вот ее номер, – Вика положила на стол Седова листок. – Она звонила из Варны.

– Она сама вам позвонила? – удивился Седов.

– Да, сама позвонила. Сегодня. И я очень рада этому обстоятельству. Теперь хотя бы знаю, что она точно в безопасности. Она попросила узнать меня у вас, как поживают ее дети.

– У меня? – Он еще больше удивился. Солнце так припекало, что ему пришлось встать, найти пульт и включить кондиционер.

– Можете больше не скрывать… Она сама сказала мне, что дети у вас.

Он постарался сделать вид, что на этот раз не удивился. Что ж, неплохой ход со стороны Жени – рассказать подруге, няне, что дети у него. Если Женя не доверяет Вике, то, сообщив ей о том, что детей охраняет сам Седов, она, даже находясь далеко, продолжает заботиться о них. Хотя, скорее всего, она придумала эту историю с детьми все-таки не для Вики, а для ближнего круга семьи, где может скрываться преступник.

– Она попросила вас связаться с ней, она очень переживает за детей, что и понятно.

– Скажите, Виктория, а что ее может связывать с Варной?

Конечно, Седов уже узнал, практически сразу после их разговора с Женей, когда и каким рейсом она улетела в Варну. И мучился вопросом, почему она выбрала именно это место, чтобы спрятаться.

– Я бы тоже хотела это знать, – развела руками Вика. – Варна… Болгария. Нет, Женя, конечно, много где успела побывать с Залетаевым, может, и в Болгарии была. Но почему вот сейчас, в самую трудную минуту своей жизни она приняла решение полететь именно туда, понятия не имею. Должно быть, для этого была причина. Может, у нее там есть знакомые, которые могут ее приютить. Или же она просто взяла билет на первый попавшийся рейс, чтобы только рвануть из страны. Она была сильно напугана, вы же знаете. Так что мне сказать ей о детях? С ними все в порядке?

– Вполне, – неуверенно проговорил Седов, – Теперь, когда у меня есть ее телефон, я сам ей все сообщу и даже дам ей возможность поговорить с малышами.

– Вот и здорово!

Своим визитом Вика как-то сразу дала ему понять, что уж она-то точно не причастна к покушению на детей, и они точно не у нее. Хотя, кто знает, может, это ее такой изощренный ход, чтобы выпасть из круга подозреваемых. И все равно, глядя на ее бледное лицо с большими темными глазами, влажными от близких слез, невозможно было представить себе ее с пистолетом в руках, палящей по детским кроваткам. Нет-нет, все это глупости.

Ну и главное, она принесла ему, что называется в клюве, номер телефона Жени!

– Скажите, Виктория, Женя никогда не рассказывала вам об Олеге Залетаеве?

– Думаю, вы уже спрашивали меня что-то в этом духе… Еще в самом начале… Но нет, Женя мне никогда о нем не рассказывала.

– А что могло связывать Залетаева с Болгарией?

– Тоже не могу сказать, не знаю.

– А сами вы кого-нибудь подозреваете?

– Только того, кто имел мощный мотив. То есть это кто-то из наследников, о которых мы ничего не знаем. Возможно, у Владимира были еще дети, может, он в молодости сделал кому-нибудь ребенка да и забыл. А если и не забыл, то уж точно ничего не стал рассказывать Жене. Зачем? Он был очень хорошим человеком, добрым и щедрым, и, если бы знал, что у него есть еще дети, то всем бы дал по квартире, машине, я не знаю… Я же тоже много думаю об этом. Но тот факт, что хотели убить маленьких детей, говорит о том, что планировали истребить всю семью!

– А почему же не получилось?

– Кто-то помешал. Или же просто духу не хватило. Может, этот преступник выпил для храбрости, а когда выстрелил – как бы сразу протрезвел, испугался и сбежал… А что охранник? Не признается, что был в сговоре?

Седов ухмыльнулся. Хороший вопрос – и так ловко задан. Конечно, охранник не признался, однако в его термосе с кофе эксперты обнаружили снотворное. Может, он специально его туда подсыпал, находясь в сговоре с преступником. А может, он действительно ничего не знал и просто выпил свой кофе со снотворным. Но тогда кто же его усыпил? У кого был доступ к его будке? Кому он доверял? Кто, наконец, кормил его?

– Скажите, Вероника, кто приносил еду охраннику?

– Я приносила. Мне не трудно. Я, когда готовила еду, всегда откладывала или отливала ему, вернее, им – их было двое, одного звали Саша, другого Анатолий – в специальные контейнеры или термос. Но я не подсыпала ему, Саше, туда ничего такого, чтобы он уснул. Что вы так на меня смотрите? Думаете, что я не понимаю, почему преступник вошел в дом? Конечно, Саше подлили или подсыпали в еду снотворное. Они оба, Саша и Анатолий, хорошие парни. Я уверена, что никто из них никогда бы не стал помогать тому, кто решил причинить вред Жене и ее детям. Да и Залетаеву они были преданы. Им хорошо платили, к тому же у них работа – не бей лежачего! Синекура!

Седов много раз беседовал с Сашей. Глядя в его распухшее, в кровоподтеках лицо, и, задавая ему вопросы, он ожидал услышать от него хотя бы одно худое слово о своих хозяевах, но, даже после того как Женя в сердцах разбила ему лицо, он продолжал говорить о ней почти с нежностью.

– Еще неизвестно, как я бы сам себя вел, окажись на ее месте… У меня, правда, нет детей, но если бы были и если бы мой охранник пропустил убийцу…

На вопрос, кто ему приносил еду в тот вечер, перед покушением, он сказал – Женя. Что она после похорон и огромного количества посетителей хотела остаться одна, с детьми, и что даже Вероники с Катей не было, она попросила их уехать.

– Ты можешь вспомнить, что именно она тебе принесла?

– Там после поминок осталось много еды, я еще не съел даже всего того, что мне Вероника приносила раньше. А в тот день Женя принесла кофе в термосе, картошку с курицей.